Советник Президента России по Интернету Герман КЛИМЕНКО в ходе своего визита в Великий Новгород провёл встречу со школьниками и студентами. А также посетил несколько учреждений здравоохранения. Надо заметить, что сейчас в сферу интересов Клименко как бизнесмена входят не столько сами по себе IT-технологии, сколько их интеграция в реальный сектор экономики — в торговлю, строительство. А также в лечебную отрасль. Собственно, и о телемедицине в нашей стране широко заговорили именно с его подачи. Об этом мы в первую очередь и спросили советника президента страны.

Право на диагноз

— Герман Сергеевич, разговоры разговорами, но когда же мы увидим продукт айтишников, применяемый врачами на практике?

— То есть когда от слов перейдем к делу? Не буду отвечать за все заинтересованные в этом деле стороны. Скажу только за компьютерщиков: мы давно уже внедрились в медицину. Понятно, что айтишникам проще, чем лечебным учреждениям, потому что от нас требуется создать только программный продукт, а у них более сложные задачи.

Сразу оговорюсь: мы не собираемся подменять собой медиков, присваивать право лечить. Наша задача — сделать диагностику доступной и быстрой, дать возможность пациентам знать точный диагноз. Ведь только вдумайтесь: сейчас в целом по стране около 60% диагнозов уточняются! И этот процесс порой затягивается на месяцы, которых, возможно, у больных и нет.

— Чем конкретно занимается ваша компания в сфере здравоохранения?

— Мы сотрудничаем с Национальным медицинским исследовательским центром детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева. Сейчас в России схема постановки диагнозов, связанных с заболеваниями крови, такова: ребенок заболевает, но в детской поликлинике по месту его жительства часто не могут назвать точный диагноз. И начинаются хождения родителей и малыша по кабинетам докторов районного, регионального уровня. Но и там специалисты не всегда правильно определяют диагноз. И не потому, что их плохо учили в мединституте, а потому, что нужен колоссальный опыт в диагностировании сложных случаев, соответствующая лабораторная, исследовательская база. И вот через какое-то время данные анализов поступают в Центр Рогачева, который специализируется на этом направлении. А там все врачи завалены сведениями о неуточненных диагнозах со всей страны. В итоге семье окончательные данные сообщают поздно. А в случае с раком крови каждый день на счету, и промедление в буквальном смысле смерти подобно.

Мы переводим в цифровой формат то, что пока еще доктора делают сами. Создаем программный алгоритм, позволяющий по данным лабораторных анализов выявлять болезнь — в настоящее время из 100 клеток крови распознаем 30, но думаю, что к концу 2018 года будем считывать все. И эта база данных должна быть доступна всем медикам России.

В идеале механизм должен работать так: например, доктор с Камчатки заносит в систему вводные показатели анализов и прочих исследований. Программа анализирует их и выдает диагноз. Не исключено, что он потребует уточнения, консультирования с узкими специалистами того же Центра Рогачева, причем по скайпу или электронной почте, но путь диагностирования существенно сократится, что увеличит шансы на успешное лечение.

И это только одно направление в медицине, которое мы разрабатываем. По такой же схеме можно и нужно оцифровывать рентгенологические снимки органов, УЗИ и прочее.

— Польза проекта для Минздрава очевидна. А в чем же интерес бизнесмена Клименко?

— Сам программный продукт будет продаваться. И возможно, не только в нашей стране, ведь язык медицины понятен специалистам всего мира. Мы можем брать материал для перевода в электронный формат и из других стран. И зарабатывать на этом.

Междисциплинарное поколение

— И ещё один вопрос, касающийся технологий и здоровья: согласны ли вы с тем, что детей нужно вытягивать из компьютерных игр ради их же блага?

— Совсем недавно у меня по этому поводу вышел спор с Германом Грефом (председатель Правления Сбербанка России. — Прим авт.). Он доказывал, что киберспорт — зло, что юное поколение, зависая в играх, теряет связь с реальным миром.

Я же его переубеждал. Насколько ребенок соблюдает баланс между действительностью и виртуальностью, зависит от семьи. Но бесспорно то, что дети сейчас в танчиках учатся говорить, читать, любить, ненавидеть. Компьютерные игры — это мир в миниатюре, и я не вижу ничего плохого в том, что ребята начинают с малого познавать законы цивилизации.

К слову, после спора с Грефом я вспомнил, что сам давно уже ни во что не играл. Дома скачал пару стратегий, в которых поначалу ничего не понял. Но постепенно и при помощи семилетнего сына стал вникать.

— Технологическая революция приводит к ликвидации ряда профессий, высвобождению рабочих рук...

— Да. Но люди активные и обучаемые смогут перестроиться и найти применение своим навыкам и знаниям. Не так страшен черт — я имею в виду IT-технологии, — как его малюют. Прежде чем запустить сервис «Яндекс. Такси» в Москве, была проанализирована ситуация с заказными пассажирскими перевозками. На тот промежуток времени в столице насчитывалось 300 диспетчерских и порядка 6000 автомобилей. Время ожидания машины было приличным, да и не всегда она приезжала. Но люди трудились, получали зарплату. С запуском «Яндекс. Такси» ситуация поменялась — необходимость в многочисленных диспетчерах отпала, водители стали оперативнее реагировать на заказы.

А недавно был проведен новый мониторинг. Он показал, что интернет-сервис в разы увеличил количество такси — их сейчас в Москве около 60 тысяч! И всем находится работа. Кроме того, выяснилось, что есть ниша и для небольших диспетчерских, потому что интернет-приложение не учитывает особые заказы, например, потребность в специальном кресле или подъемном устройстве.

— Какими навыками и умениями должны владеть люди в эпоху технологической ломки мироустройства?

— Когда был школьником, нам учителя говорили, что за молодыми — будущее. В это с трудом верилось, потому что тогда балом правили люди в возрасте, закостеневшие в своих мыслях и поступках, не желающие ничего менять. Сейчас все иначе — у руля действительно молодежь. Центр притяжения сместился с обладателей ресурсов в сторону владельцев информационных технологий. Сегодня для нашей страны уже нормальная картина, когда создаются крупные айтишные компании, у которых в штате сотни компьютерщиков.

Что касается умений, убежден, что давно уже не актуальна узкоспециализированная подготовка. Только междисциплинарные знания — на стыке одного или нескольких профилей и обязательно информатики, компьютерных навыков — позволят человеку самореализоваться, сделать карьеру.

— Говоря сегодня о знаниях, нельзя уже брать в расчет только бумажные издания. Наследие многих ученых находится в том числе и в компьютерных хранилищах. А вот с ними, по крайней мере в России, возникают проблемы — после смерти человека, если неизвестен код доступа к его архивам, можно забыть о его трудах...

— Россия в начале пути. В Европе, США стало привычным, когда, будучи студентами, молодые люди у нотариуса оформляют завещание, в котором указывают передать друзьям или родственникам пароль от своего компьютерного архива документов. Мы же еще не привыкли к этому, но учимся, потому что потребность есть. Но вообще проблема так называемых интеллектуальных кладбищ, мертвых аккаунтов очень актуальна для интернет-сетей. Правда, решения пока нет.

Мне бы в контексте этого вопроса хотелось затронуть еще одну важную для меня тему — перевод имеющихся в России архивных данных на бумажных носителях в электронный формат. Казалось бы, польза очевидна, но при этом наши предложения ускорить процесс каждый раз натыкаются на мощный отпор архивариусов, которые не видят своей жизни без традиционного формата хранения ценной информации и потому всячески сопротивляются нововведениям. Тем не менее реалии века информатизации все равно возьмут свое. И интеллектуальное наследие будет содержаться в электронных архивах.

— От хранилищ документов к хранилищам криптовалют. Как вы думаете, у такого инструмента, как блокчейн, есть будущее?

— Нет. Блокчейн — это устаревшая технология. Она просто попала в руки дилетантов, которые пытаются выжать из нее максимум возможного.

Человечество подвержено моде. Несколько лет назад все в одночасье заговорили об инновациях как о чем-то многообещающем, хотя никто не понимал, что это такое. Спустя год про инновации забыли, потому что в обиход вошли нанотехнологии. От них, правда, нам в наследство кое-что полезное досталось. Криптовалюта, блокчейн — это тоже модная история, которая скоро пройдет. Правда, на смену придет что-то другое...

Фото Владимира Малыгина