Население России уже давно стало преимущественно городским. Согласно последним данным статистики, в 1117 городах нашей страны живут более 70% россиян. Какие-то из этих городов имеют богатую историю, другие появились лишь в прошлом веке. Развитие львиной доли и тех, и других долгое время было связано с работой заводов, многих из которых больше нет. Тем не менее все города так или иначе продолжают меняться, подстраиваясь под новые реалии, развитие технологий, изменившиеся темп и уровень жизни. Однако какие стратегии, практики и модели управления городами могут сделать эти перемены конструктивными? Как, развивая город, сохранить в центре внимания интересы горожанина? Эти вопросы на прошлой неделе в Великом Новгороде обсуждали эксперты из разных городов России и мира в рамках форума «Среда для жизни: города». О будущем российских городов «НВ» побеседовали с одним из участников форума Глебом ВИТКОВЫМ, архитектором, директором Центра планирования и проектирования инфраструктуры и городской среды НИУ ВШЭ.

— Глеб, у человека, занимающегося планировкой городской среды, сразу же хочется спросить, какое впечатление на него произвела городская среда Великого Новгорода.

— Понимаю, но не могу ответить вам на этот вопрос. Один из инструментов городского планировщика — его ноги. Чтобы дать грамотную оценку Великому Новгороду, я должен ногами прощупать город, посмотреть его. А потом сравнить с большими данными, провести анализ. У меня такой возможности не было. Тем не менее в целом могу сказать, что город производит приятное впечатление тем, что в нем нет многоэтажной застройки, здесь совершенно иной уровень этажности в сравнении с большими городами, это делает среду сомасштабной человеку. Кроме того, Великий Новгород — город средневековый, у него — своя особенная структура, хотя, конечно, советское планирование сделало и его чуть более рыхлым, с другим масштабом. Но это не проблема, по крайней мере, все неудобства можно корректировать, у вас же есть развитая система общественного транспорта.

— Развитая, вы считаете?

— Насколько я заметил, маршрутов у вас много. Комфортная ли эта система — другое дело. Но вопрос замены подвижного состава, организации более удобных остановок и маршрутов, более частых интервалов напрямую связан с вопросом городской экономики, его обсуждать я не берусь.

— В нашем, как вы верно заметили, древнем городе нередко можно услышать два диаметрально противоположных мнения: первое — о том, что мы застряли в истории, а стоит подумать и о будущем, да хоть колесо обозрения в Кремлевском парке поставить, невзирая на то, что оно немного закрывает вид на кремль, и второе — о том, что любое неверное архитектурное движение может нанести городу непоправимый урон, так что лучше ничего не трогать и оставить всё как есть. Так как же совместить эти два подхода и сделать древний город ещё и современным и удобным для жизни?

— Да, желая максимально защитить свой город, мы можем превратить его в город-музей. Что не очень, на мой взгляд, верно. Каждый исторический город, и в мировой практике таких примеров много, делает для себя такой выбор — либо это закрытый от жизни город-музей, и тогда вы можете дойти до крайности, имитируя в каком-то районе жизнь на какой-то исторический период и превращая его в туристический аттракцион. Либо же горожане выбирают другой сценарий, в котором продолжают жить в центре города, и он остается активным, живым и притягательным не столько старинными постройками, сколько своим укладом, образом жизни, какой-то активностью. Всё это должно сопровождаться общественным транспортом, может быть, какой-то пешеходной средой, если это позволяют масштабы города.

— О туристах, которых вы вспомнили, у нас тоже часто говорят. Хотим, чтоб их было больше.

— Но следует помнить, что и это — тоже вечный конфликт. Туристы — это всегда и доход, и головная боль из-за ощущения себя чужаком в своем же пространстве. В Москве я не часто хожу в Кремль — что мне как горожанину там делать? Это территория, вынутая из моего повседневного пользования. Она символическая, конечно, в сравнении с другой частью города, но тем не менее. Там другие пользователи. И это разменная монета. Мне больше нравится модель, когда в городе главный — горожанин, а не турист.

— Назовите примеры из мировой практики городов, у которых получилось быть и древними, и современными.

— Любые города Италии, Испании, Франции, все малые города, которые понимают свой масштаб и умеют работать со своим населением.

— На форуме спикеры неоднократно говорили о необходимости мэрам быть в контакте с горожанами, понимать их запросы и следовать им при принятии решений. Но как именно это сделать?

— Есть такое понятие, как объективные данные, например, данные мобильных операторов или данные по фискальным чекам — всем известная биг-дата. Эти данные показывают модель нашего реального поведения и более или менее объективируют те процессы, которые в городах происходят: где мы тратим деньги, где мы реально присутствуем, какие следы оставляем. Чтобы лучше понимать своего горожанина, надо эти данные как минимум собирать. А они используются крайне редко. Также важно изменить подход к сбору муниципальной статистики: кто мы, какое образование получили, чем болеем и как это привязано к пространству. Это позволит формировать качественные городские программы, направленные на изменение качества жизни. То есть не просто поставить скамейку там, где она нужна, хотя это тоже полезно и важно, но ещё и обеспечить формирование городских программ. Другой важнейший срез — качественные данные, то есть исследования, глубинные интервью, серии опросов, цель которых — выявление отношений горожан к пространству. И, конечно, необходимо не просто собирать и анализировать эти данные, но и создавать канал обратной связи, давать возможность горожанам обсудить, что для них в городе является ценным, а что — нет. Это не разовое мероприятие, это — процесс, который занимает много времени и усилий, это установка: мы теперь работаем так, мы находимся в диалоге. И лучше всего делать это в рамках какого-то большого проекта. Например, выработка стратегии города — хороший повод, чтобы начать обсуждать в новом формате. Этот формат может быть похож на то, что сегодня происходит, только с участием большего круга людей, которые заинтересованы в развитии своего города, — общественников, предпринимателей. Каждый должен получить голос. Без этого не будет никакого пространственного развития, потому что невозможно будет определить цели.

— Но то, что управленцы не умеют слушать горожан, безусловно, не является единственной проблемой в сфере развития городских пространств.

— Да, также сегодня наблюдается колоссальная проблема с профессионалами, которые могли бы поставить задачу по планированию и развитию города и привести ее в жизнь. Не хватает менеджеров, которые могли бы решить городские проблемы. Мы по-прежнему пользуемся по сути советской и постсоветской системой образования, в которой архитекторы занимаются одним, экономисты — другим, экономгеографы — третьим. А нам необходимы современные междисциплинарные профессионалы, городские проектировщики, которые, зная, как функционирует город, какими процессами он движим, могли бы заниматься комплексным планированием. Нам нужны такие же управленцы, которые знают задачи этого развития, и нам нужны команды на местах. Мы часто обсуждаем вопрос главного архитектора, но нам не главный архитектор нужен, а то, что называется главный урбанист, или главный планировщик.