По данным городского совета ветеранов, на сегодняшний день в областном центре осталось в живых всего четверо солдат, принимавших участие в освобождении Новгорода от немецко-фашистских захватчиков. Время не щадит героев. Каждому давно перевалило за 90, некоторые из них болеют и уже не встают. Один из этих четверых — Алексей Филиппович ПОПОВ — нашёл возможность и встретился с журналистом «НВ».

— Я ведь, кажется, уже всё за свою жизнь рассказал. Зачем ещё повторять? Война — дело страшное, — спрашивает на том конце провода ветеран. Но потом, взяв с меня обещание не опаздывать, соглашается. — Приходите.

Нина Ивановна

У Алексея Филипповича на душе тоска. Месяца ещё не прошло, как схоронил родного человека, жену Нину Ивановну, тоже, к слову, ветерана Великой Отечественной войны. Супруги уже нет, а в квартире всё незримо дышит ею: висят на стенах вышитые крестиком картины, грустят в серванте аккуратно расставленные статуэтки и сервизы. Алексей Филиппович бережно складывает в папку с документами несколько некрологов о Нине Ивановне, вырезанных из городской газеты с запасом, так, чтобы всем родственникам хватило раздать. Только что у него был сын, а вечером обещался прийти внук: чтобы деду было полегче, он ночует у него буквально через день. За окном вечереет. Алексей Филиппович закрывает глаза и признаётся:

— Я устал.

И когда я уже решаю, что лучше всего сейчас просто уйти и не тревожить человека воспоминаниями, сбрасывает усталость и бодро, по-военному говорит:

— Вы хотите говорить про освобождение Новгорода? Что же, нет в городе ни одной школы, где бы я на уроках мужества про это не рассказывал, но расскажу ещё и вам. Только, понимаете, перед этим радостным событием ведь, как ни крути, был Мясной Бор.

Ой-ё-ёюшки… Алексей!

Почти весь свой боевой путь Алексей Филиппович прошагал с Волховским фронтом. Сюда он попал в ноябре 1941 года, после учёбы в окружной школе артиллерийской инструментальной разведки Курска, и перешёл на Ленинградский фронт только в апреле 1944-го, когда Волховский был расформирован. Полк Алексея Филипповича входил в состав 26-й армии, которая была преобразована в печально известную 2-ю Ударную армию Волховского фронта. В её составе он участвовал в боях у деревень Мясной Бор и Спасская Полисть. И несмотря на то, что его родным уже полетела похоронка, остался жив.

Таким впервые увидел кремль Алексей Попов Фото из архива НГОМЗ

— Я в составе группы из 60 человек выбирался из окружения в Мясном Бору, — вспоминает Алексей Филиппович. — Командир отправил нас в надежде, что мы вернёмся. Вернёмся с боеприпасами, хоть с какой-нибудь едой. Ведь в окружении есть уже было нечего, мы ели кору с деревьев, траву, пили болотную воду. Мы шли по очень узкому коридору, стоило сделать только одно неверное движение, как немец открывал ураганный огонь из пулемётов. Пошло нас, как я уже говорил, 60, а вот прошло этот путь… не знаю… Погибло нас очень много… Мы вышли на позиции 22-й стрелковой бригады. Через какое-то время всех собрал командир и спрашивает: «Есть среди вас добровольцы, согласные расширять коридор?». Это чтобы окруженные части Второй Ударной армии выходили. Кто-то негромко ответил: «Не я». А другой голос сказал: «Зачем вы такой вопрос задаете? Разве могут быть в этих условиях несогласные?». И он тогда говорит: «Вы извините, это шутка, я не вправе был задавать этот вопрос». Из нас сформировали отдельные роты, и мы пошли на прорыв. Это 30 апреля было. В этом бою мы потеряли большую часть своих товарищей. При мне моего друга Колю убило. Осколок от мины ему прямо в позвоночник попал. Он не сразу умер. Успел сказать: «Ой-ё-ёюшки … Алексей, передай родным...». И больше ни слова.

Когда рассвело, начали подлетать «юнкерсы». Рядом с Алексеем Филипповичем разорвалась бомба, его накрыло взрывной волной.

— Я потерял сознание, — продолжает он свой рассказ. — Там рядом была узкоколейка, а на ней вагонетки открытые стояли, по сути — просто доски на колесах. И вот одна вагонетка — для раненых, но живых, а вторая — для убитых. И меня под этим ураганным огнём положили на вагонетку к мёртвым. Какое-то время я там пролежал. Уже задокументировали, что я погиб. И тут мимо проходил санитар и увидел, что я шевельнул рукой. Подбежали тогда другие санитары, доктор пришёл, проверили пульс. Сердце у меня снова застучало. И тогда меня, конечно, сразу перетащили на вторую платформу, отправили сначала в медсанбат, затем — в госпиталь. Добраться до своих товарищей из окружения мне уже не довелось.

Чувствовал взрывную волну кожей

После госпиталя Алексей Филиппович снова вернулся на Волховский фронт, судьба постепенно вела его к Новгороду. Разведывательный артиллерийский дивизион, в котором он служил, располагал двумя батареями звукометрической разведки, фотобатареей и батареей топографической, вся эта техника была направлена на определение координат вражеской артиллерии.

Подготовка к освобождению Новгорода велась до этого беспрерывно, солдаты тренировались штурмовать полосы обороны немцев, укреплённые ледяными валами, — залитыми водой и замерзшими брустверами. А подготовка разведчиков-звукометристов заключалась в том, чтобы вычислить как можно больше огневых точек. Алексей Филиппович в звании младшего сержанта как раз и был начальником акустической базы звукометрической батареи.

— Нам удалось засечь в полосе наступления и в глубине обороны немцев 140 огневых точек. Их нанесли на карты и передали нашим артиллеристам, — вспоминает ветеран.

К этому времени у Алексея Попова, как и у любого звукометрического разведчика, появились особенные способности. Всегда находясь на переднем крае обороны, взрывную волну он уже мог уловить кожей лица.

— Еще выстрел не отгремел, а я уже успевал нажать кнопку на своей аппаратуре и его засечь, — говорит он.

Из воспоминаний Алексея Попова:

«Рано утром 14 января 1944 года штаб артиллерии 59-й армии отдал приказ произвести шквальный огонь всеми системами артиллерийского вооружения по фашистским позициям и, в первую очередь, по нашим координатам.

Передний край обороны немцев был так тщательно перепахан нашими снарядами, что вся полоса обороны быстро почернела. А тут ещё пошёл сильный снег — хлопьями. Самолёты летать не могли. (…) Утром 20 января 1944 года новгородская группировка противника оказалась полностью окружённой. Началось наступление на город. 1349-й полк 225-й стрелковой дивизии и 1238-й полк 382-й стрелковой дивизии шли на штурм города».

В это время разведывательный дивизион, в котором служил Алексей Филиппович, был развёрнут в районе деревни Григорово. О том, что Новгород свободен от фашистов, они услышали по радио в то же утро, и от дивизиона была направлена делегация в кремль на митинг.

— Мы ехали на машине, смотрели по сторонам и всё никак не могли дождаться, когда же начнётся Новгород, — рассказывает Алексей Попов. — А командир батареи и говорит: «Товарищи, да мы уже в городе!». Но вместо города были одни развалины домов и других строений. В кремле на земле, словно обугленные люди, валялись огромные фигуры с памятника 1000-летию России, а маленькие фигуры были аккуратно сложены в специальные ящики, но забрать их фашисты не успели. Затем в кремль вошла колонна пленных немцев, все хилые такие, слабенькие, затем ещё одна колонна, потом объявили, что будет митинг у южной арки кремля. Красное Знамя полка было доставлено к кремлёвской стене взводом солдат во главе с лейтенантом Анатолием Новиковым, но установить знамя над кремлёвской стеной дали полковникам Швагирёву и Николаеву. А потом нас накормили кашей и сказали, что через час мы продолжим наступление. Нашей задачей было идти в сторону Пскова.

* * *

За освобождение Новгорода Алексей Филиппович получил медаль «За отвагу», совсем не предполагая тогда, что жизнь потом вновь приведёт его в этот город, на этот раз навсегда. Судьбу свою он связал с армией, после войны служил на разных должностях в группе советских войск в Германии и в Азербайджанской ССР. Демобилизовался в 1960 году в звании майора и, посоветовавшись с супругой, решил ехать на постоянное место жительства в Новгород. В 2010 году Алексей Попов был награждён почетным знаком «За заслуги перед Великим Новгородом», хоть такие заслуги на самом деле нельзя оценить ни знаками, ни медалями, а только нашей благодарной памятью о его славном боевом прошлом и навсегда оставшихся молодыми товарищах.