С пожелтевших фотографий на нас смотрят стильные молодые люди и девушки с гитарами и микрофонами в руках. Логотип «Вече», украшающий один из инструментов, выдаёт популярный в своё время в Новгороде вокально-инструментальный ансамбль. Не одно поколение новгородцев танцевало под их песни в ДК Профсоюзов, легендарном «Пятаке» и танцплощадках области. «Вспомнить молодость» за чашечкой кофе в уютном музыкальном баре Константина Гореликова на этот раз мы решили с одним из вокалистов ВИА «Вече», впоследствии ставшим худруком коллектива, Сергеем ДЁМИНЫМ.

— ВИА «Вече», базировавшийся в ДК Профсоюзов, был хорошо известен и любим не одним поколением новгородцев. Сергей, а как вы попали в этот легендарный вокально-инструментальный коллектив?

— Я пришёл туда в 1975 году, будучи студентом Новгородского музыкального училища. Меня пригласил тогдашний руководитель «Вече» барабанщик Владимир Ясыченко. Он знал меня ещё по группе «Горожане», которую мы сколотили в школе, и надо сказать, неплохо играли, выступая уже на свадьбах и на танцах. Из «Вече» тогда ушёл вокалист Сергей Большаков, и меня взяли.
На тот момент в группе были Ольга и Зураб Батмановы, Николай Рогожников, Володя Белов, Николай Суховский. Ребята уже взрослые — с солидным музыкальным и жизненным стажем. И тут я — вчерашний школьник. Но они отнеслись ко мне по-отечески, хорошо приняли. Правда, выступал я с ними недолго — спев осенью на танцах «Прощай, со всех вокзалов поезда уходят в дальние края», отбыл в ряды Вооруженных сил...
А когда вернулся, в «Вече» уже был немножко другой коллектив: Владимир Ясыченко уехал в Псковскую филармонию, часть ребят разошлись выступать по ресторанам. За старших остались Зураб и Ольга Батмановы. Шёл набор новых артистов. Так что я вовремя вернулся.

— Что тогда было в репертуаре «Вече»?

— До 1980 года, когда состав коллектива обновился почти на 90%, мы своих собственных песен не исполняли — перепевали «Самоцветов», «Весёлых ребят», АВВА, Boney M. Ольга Батманова преподавала иностранные языки в пединституте, так что мы грамотно подходили к процессу: не просто переписывали английские слова русскими буквами.

— А где брали иностранные пластинки: из-под полы покупали за бешеные деньги?

— На самом деле в те годы уже не всё было так тяжело. В Профсоюзах было легальное место обмена пластинками. Это движение в те годы возглавил небезызвестный Сергей Гормин. Кто-то из знакомых делился пластинками, и мы за два-три дня снимали на слух мелодии. А потом фирма звукозаписи «Мелодия» стала выпускать лицензионные пластинки с теми же АВВА, Boney M, Arabesque. Но вот песни группы AC/DC, например, не приветствовались для исполнения, потому как содержали в своих текстах антисоветскую пропаганду.

— Худсоветы тех времен нередко на корню «резали» репертуары музыкальных и театральных коллективов. А как у вас?

— Доходило до абсурда порой, это правда. Худсовет, как правило, проходил перед началом концертного сезона: в августе-сентябре. В его состав входили, понятное дело, партийные представители, администрация ДК, от музыкального училища был заместитель директора Олег Николаевич Томас, которого впоследствии сменил более лояльный Анатолий Павлович Малышев. И всё-таки, притом что мы пели в основном песни известных советских авторов, которые звучали по телевизору и радио, к репертуару придирались. Например, у Антонова в одной из песен есть такие слова: «Жаль мне, конечно, время уходит», которые показались представителю партийных органов товарищу Кобыляну слишком пессимистичными. Он встал и сказал, что такое петь со сцены нельзя. А на наши замечания, что это песня известного советского автора, он отвечал: «Вот в Москве пусть такое и поют, а мы не должны!». А когда у нас в коллективе появился свой автор — Володя Филиппов, мы нередко в программе, которую представляли на худсоветах, авторство его песен приписывали тому же Антонову или другим авторам, чтобы было меньше проблем.

— Судя по фото 1970–80-х годов, вы были стильными ребятами: длинные волосы, модные солнечные очки, брюки клёш. Внешний вид нареканий у начальства не вызывал?

— Выглядели мы неплохо, согласен. Концертные костюмы нам в Риге шили. Мы ведь ДК Профсоюзов приносили неплохую кассу, так что они тоже были заинтересованы, чтобы их коллективы выглядели выигрышно. Тем более, тогда в ДК ещё и своя оперетта была, которую тоже надо одевать красиво и ярко. А уж когда мы из ДК ушли, за нашим видом женская половина коллектива следила — шили какие-то кофточки в едином стиле. Но вот пиджаков мы не носили — не наше.

— Вы уже не один раз упоминали, что 1980 год стал некой гранью в развитии ВИА «Вече». Что тогда произошло?

— Основная смена коллектива, который почти полным составом ушёл работать в ресторан «Волхов». Ребятам надоела гастрольная жизнь, и они решили «осесть» в одном месте. Название «Вече» осталось при нас, потому как ансамбль был приписан к ДК Профсоюзов. Так что тяжб за имя у нас не было. В «Вече» на тот момент остались я, вокалистка Наталья Сысуева и звукорежиссёр Сергей Орехов. И тут встал вопрос: что делать, ведь на носу новый сезон. Бросили клич и набрали новых музыкантов. Тогда к нам, кстати, пришёл и Володя Филиппов, гитарист, автор многих песен, которые мы исполняли, Александр Филенков (бас-гитара, вокал), Саша Киблер (гитара, вокал), Алексей Козырь (клавиши, вокал), барабанщики Виктор Петров и Александр Андрюшихин, звукорежиссер Андрей Бондарев. В итоге мы за лето создали коллектив и сдали программу худсовету.

— Говоря о танцах в 1980-х годах в Новгороде, нельзя не вспомнить легендарный «Пятак» — место сбора местной молодёжи. Ансамбль «Вече» там тоже выступал?

— Танцплощадка под открытым небом, обнесенная забором, находилась недалеко от кремля. Ну это я для тех поясняю, кто не знает. Сегодня там просто видовая точка. А в те годы это было знаковое место в городе. Мы туда перебазировались в 1983 году, когда руководство «Профсоюзов» сказало, что согласно какому-то постановлению они теперь не могут нас содержать. Мы ушли, название «Вече» осталось за нами. Зимой мы репетировали, ездили по гастролям, а летом выступали на танцах. Володя Филиппов да и другие наши ребята даже ночевали в каморке, где мы аппаратуру хранили, чтобы чего не случилось.

— А случалось?

— А как же! Драки нешуточные случались: в «Профсоюзах» и на «Пятаке». Даже танцы останавливали. Милиция регулярно «Пятак» патрулировала, дружинники дежурили, ведь танцплощадка до отказа наполнялась. Но около 11 вечера все расходились. Ночной жизни тогда еще не было.

— В чём, по-вашему, была популярность «Вече»?

— Во многом в том, что мы познакомились с Володей Филипповым. Он в те годы учился в пединституте, неплохо играл на гитаре. Нам о нём рассказали, мы его послушали и поняли: он то, что надо. Его песни «Бананы», «Осень», «На вокзале новгородском», «Чёрный мальчик» пошли в народ, стали нашей визитной карточкой. Кроме того, к тому времени у нас было уже хорошее оборудование, своя команда техперсонала. Это выводило нас на другой уровень.

— Эпоха ВИА закончилась во второй половине 1980-х. С чем это связано?

— Стала появляться танцевальная музыка: C.C. Catch, Joy. Люди услышали музыку с конкретной долей, мы-то ведь играли всё подряд, на танцах и под «рокот космодрома» танцевали. А тут дали диско — оно и захватило танцплощадки, сломав традиционную вокально-инструментальную тему. ВИА не мог в то время воспроизвести то, что подавали дискотечные коллективы, в основном, конечно, зарубежные. У нас тогда, пожалуй, лишь Сергей Минаев в этом направлении экспериментировал, потом группа «Кармен» появилась. Люди почувствовали разницу: песни крутили нон-стоп, свет моргает, дым научили пускать — неплохо!

— Грусти об ушедшей эпохе нет?

— Нисколько. Чего грустить о том, что естественным образом ушло. Всему своё время. Может быть, мне легко об этом говорить, потому что я остался в музыке: занимался развитием дискотеки «Баккара» — она, кстати, «жила» дольше всех — 12 лет, потом были ночные клубы «Мейджик», «Талисман», сейчас занимаюсь «Диалогом». Так что музыкальная жизнь идёт.

Надежда МАРКОВА
Фото из архива Сергея Дёмина